Выстрел - Страница 94

— Это был очень маленький человек! — воскликнула Хелен.

— Наверное, Чарли, — предположила Розмари.

— Я тоже так подумал, — кивнул Ричер — Потом я поехал в Кентукки. Сначала хотел найти там подтверждение совсем другого факта. У меня возникло сомнение, достаточно ли хорош Джеймс Барр. Я осматривал место преступления. Это была высококлассная стрельба. А четырнадцать лет назад Барр был просто хорошим стрелком, не более того.

В больнице я заметил, что на коже правого плеча Джеймса нет никаких следов от приклада винтовки. А для того, чтобы стрелять так метко, необходимо тренироваться. Регулярные тренировки приводят к образованию синяков на правом плече. Нечто вроде мозоли. У Барра такой мозоли нет. К тому же стрелок, в прошлом показывающий средние результаты, спустя многие годы стреляет только хуже. В особенности если мало тренируется. Логично, не так ли? Может быть, Барр просто не способен стрелять так, как это сделал убийца в ту пятницу. Вот ход моей мысли. Поэтому я направился в Кентукки, чтобы выяснить, стал ли он стрелять хуже.

— И? — спросила Хелен.

— Он стал лучше, — сказал Ричер. — Намного лучше. Взгляните сюда. — Он вытащил из нагрудного кармана мишень и развернул ее. — Это результаты его стрельбы в последнее из тридцати двух посещений за три года. Они намного лучше, чем во времена его службы в армии четырнадцать лет назад. И это очень странно. За последние три года он сделал только триста двадцать выстрелов, но показал замечательные результаты. А когда расходовал две тысячи патронов в неделю, его результаты оставались средними.

— Что же из этого следует?

— Он каждый раз отправлялся стрелять вместе с Чарли. Хозяин стрельбища Кэш — бывший морской пехотинец — сам прекрасный стрелок. И он помешан на хранении результатов стрельб. У него имеются все использованные мишени. Из чего следует, что всякий раз у Барра было не менее двух свидетелей его превосходной стрельбы.

— Я бы хотел иметь свидетелей, если бы так здорово стрелял, — заметил Франклин.

— Невозможно стать лучше, не тренируясь, — продолжал Ричер — Полагаю, что правда состоит в том, что Барр начал терять квалификацию. И его самолюбие не могло этого перенести. Все стрелки любят соревноваться. Он знал, что его результаты ухудшаются, но не мог смириться с таким положением дел. И тогда Барр решил скрыть правду — ведь он хотел себя показать.

Франклин показал на мишень.

— Однако здесь мы видим совсем другое.

— Это фальшивка, — сказал Ричер. — Вы отдадите мишень Беллантонио, и эксперт докажет, что так оно и есть.

— В каком смысле?

— Могу спорить, что в мишень стреляли из пистолета. Девять миллиметров, фактически в упор. Если Беллантонио измерит дыры, то обнаружит, что они на сорок восемь тысячных дюйма меньше, чем отверстия от пуль 0,308. А если он исследует бумагу мишени, то найдет следы пороха от выстрелов в упор. Я полагаю, что Джеймс Барр сделал все эти отверстия по пути к стрельбищу, стреляя в мишень с расстояния в дюйм, а вовсе не с дистанции в триста ярдов.

— Ну, это лишь ваши предположения!

— Простая метафизика. Барр никогда не был так хорош. Поэтому естественно предположить, что он стал значительно хуже. И теперь стреляет настолько плохо, что стыдится этого. Вероятно, он совсем не может стрелять метко. Не способен даже попасть в мишень.

Все молчали.

— Это истина, не требующая доказательств, — сказал Ричер. — Барр фальсифицировал результаты стрельбы. Он теперь слабый стрелок, и это его терзает. Но если он не может стрелять хорошо, значит, не он совершил те убийства в пятницу.

— Все это только ваши догадки, — сказал Франклин. Ричер кивнул.

— Да, раньше были догадки, а теперь я уверен, в том, что говорю. Я сделал один выстрел в Кентукки. Хозяин меня заставил — в противном случае он отказывался со мной разговаривать. Я был полон кофеина. Меня отчаянно трясло. Сейчас я знаю, что с Джеймсом Барром дело обстояло еще хуже.

— Почему? — спросила Розмари.

— Потому что у него болезнь Паркинсона, — сказал ей Ричер. — ПД означает «паралич дрожательный», или «болезнь Паркинсона». Боюсь, что ваш брат заболевает. Его конечности трясутся и дергаются. А болезнь Паркинсона не дает ни малейшей возможности вести точную стрельбу. Вот почему я считаю, что не он стрелял в пятницу. Более того, я убежден, что он не мог стрелять.

Розмари молчала: хорошая новость и плохая новость? Она посмотрела в окно, потом в пол. Она была одета как вдова. Черная шелковая блузка, узкая черная юбка, черные чулки, черные лакированные туфли на низком каблуке.

— Быть может, именно по этой причине он все время нервничал, — сказала Розмари. — Наверное, ощущал приближение болезни. Чувствовал себя бессильным. Тело стало его предавать. Он был в отчаянии, да и любой повел бы себя так.

Она перевела взгляд на Ричера.

— Я же говорила вам, что он невиновен.

— Приношу свои глубочайшие извинения, — сказал Ричер. — Вы были правы. Барр изменился в лучшую сторону. Он сдержал свое обещание и заслуживает уважения. Я сожалею, что он болен.

— Теперь вы должны ему помочь. Вы обещали.

— Я ему помогаю. С вечера понедельника я только этим и занимаюсь.

— Это безумие, — сказал Франклин.

— Нет, это как раз то, что и должно быть, — возразил Ричер. — Кто-то подставил Джеймса Барра. Но вместо того, чтобы заставить его совершить преступление, они устроили все так, словно он действительно убил тех людей.

— Неужели такое возможно? — спросила Энн Янни.